С начала года сотрудники силовых структур в Чечне похитили сотни местных жителей. Это только те, о ком стало известно живущим за границей чеченским активистам. По их информации, среди жертв есть женщины, дети, люди с тяжелыми заболеваниями. Как минимум несколько человек погибли от пыток, многие другие – оказались на войне в Украине. Сайт Кавказ.Реалии разбирался, как в 2025 году в Чечне исчезают люди.
Насильственные исчезновения или неофициальные задержания с непредсказуемыми для жертвы последствиями – обыденность для Чечни после переутверждения российского контроля в начале 2000-х годов. На это неоднократно указывали правозащитники. По окончании второй войны в республике и передачи инструментов управления семье Кадыровых похищения продолжились, но на время их стало меньше. В середине 2010-х местные власти переключились на преследования гомосексуалов и несогласных.
С началом полномасштабного вторжения в Украину насильственные исчезновения в Чечне вновь приобрели массовый характер. Согласно свидетельствам, многие похищенные мужчины подвергаются пыткам, перед ними ставят выбор: либо отправка на фронт, либо сфабрикованное дело.
Существует третий вариант – выкуп, который должны заплатить родственники. Он составляет от нескольких сотен тысяч до нескольких миллионов рублей. То есть похищения людей для силовиков – еще и "бизнес". При этом передача выкупа ничего не гарантирует.
В Чечне есть только один закон – он звучит: "Рамзан сказал"
Из-за рисков для правозащитников, журналистов и тех, кто с ними готов говорить, доступ независимой информации из республики ограничен. В последние годы основным источником сведений о Чечне стали чеченские активисты зарубежом. В 2025 году чаще остальных о похищениях сообщают NIYSO. Они позиционируют себя как движение за деоккупацию республики. Часть их сведений подтверждали источники сайта Кавказ.Реалии и правозащитного центра "Мемориал".
Власти Чечни и их представители информацию о насильственных исчезновениях жителей республики не комментируют. Но выступают с критикой и угрозами в адрес критикующих их активистов.
Как заявил редакции представитель NIYSO Ансар Дишни, в движении начали тщательно фиксировать похищения жителей республики, поскольку "стало ясно, что [на том же уровне] заниматься этим по сути некому".
По его словам, после двух войн и десятилетий диктатуры люди в Чечне живут в "тотальном страхе". Из-за этого близкие родственники похищенных редко сами выходят на связь. Семьи опасаются, что огласка усугубит ситуацию, и пытаются решить проблему через знакомых сотрудников силовых структур.
"Они [семьи жертв похищений] не верят ни в закон, ни в правозащиту, ни в судебную систему. Часто они готовы отдать любые деньги, которые требуют сотрудники [силовых структур] в качестве выкупа. Люди занимают у родственников, берут кредиты, продают имущество, лишь бы собрать нужную сумму, надеясь, что это спасет близкого. Но, как мы неоднократно отмечали по нашим наблюдениям, такие действия лишь убеждают похитителей, что схема работает, и тем самым подпитывают их аппетиты – на новые похищения и вымогательства", – говорит Дишни.
У людей нет представления, что кто-то может помочь им – ни внутри Чечни, ни за ее пределами. На связь семьи похищенных выходят "в редких, исключительных случаях", продолжает собеседник.
Чаще всего о похищениях сообщают знакомые семьи жертвы, дальние родственники, соседи, односельчане. Среди источников NIYSO, как утверждает Дишни, есть также сотрудники силовых ведомств и военные, разочаровавшиеся в системе – главным образом после участия в войне против Украины.
Известный российский правозащитник, работающий в том числе на Северном Кавказе (мы не называем его имя из-за репрессивных норм действующего законодательства РФ), подтверждает – предполагаемые пострадавшие не всегда готовы говорить, тем более обращаться за помощью, поэтому не все сообщения о похищениях в Чечне удается верифицировать: "За этот год мы неоднократно сталкивались с людьми, которые как подтверждали доставления в полицию и пытки, так и отрицали, говоря, что ни к кому претензий не имеют".
С мнением активистов NIYSO, что ответственность за насильственные исчезновения несет федеральный центр, правозащитник согласен отчасти.
"Путин не заказывает пытки. Он разрешил Кадырову делать все, что тот хочет, на территории региона. Кадыров исходит из своего представления о силе и слабости, добре и зле. В Чечне есть только один закон: "Рамзан сказал". Отсюда полная правовая импотенция у Следственного комитета, прокуратуры и судов, которые не готовы и не расследуют дела, в том числе о пытках, убийствах и похищениях, где фигурируют так называемые кадыровцы", – заявил собеседник.
Тем не менее в NIYSO настаивают: нет юридического термина "кадыровцы", есть официальные российские сотрудники, носящие российскую форму и курируемые российской правоохранительной системой. "Следовательно все, что они делают, является не результатом желаний Рамзана, а российской системой в оккупированной Чечне", – подчеркивает представитель движения.
"Кандидаты" и методы
Похищения происходят практически ежедневно и носят систематический характер, утверждает Дишни. Чаще всего жертвами становятся люди, исчезновение которых, по мнению силовиков, не повлечет проблем – те, за кого некому заступиться. Потенциальных жертв называют "кандидатами".
"Если оперативники считают, что похищение конкретного человека и любые дальнейшие действия с ним – будь то пытки, фабрикация уголовных дел или отправка на войну в Украину – не вызовут резонанс, за который начальство может спросить, они идут на похищение. В первую очередь в зону риска попадают ранее судимые, люди с зависимостями, должники по кредитам. Но это не ограничивается только такими случаями. Особому контролю и преследованию подвергается молодежь, проявляющая какую-либо активность: она становится серьезной мишенью для режима. Достаточно доноса от осведомителя, что человек "неправильно соблюдает религию", что он [якобы] "ваххабит", и его с большой вероятностью похитят", – подчеркивает Дишни.
Речь идет не о каких-то тайных лагерях, чаще всего людей держат прямо в зданиях МВД
Еще одна группа риска – уроженцы Чечни, которые вернулись из-за границы. В прошлом году, по сообщению движения 1ADAT, кадыровцы задержали в аэропорту "Шереметьево" и увезли в республику Юсупа Мусаева, которого перед этим экстрадировали из Египта; с тех пор о нем ничего неизвестно. Уже несколько месяцев нет сведений и о Зурабе Тохосашвили, по данным чеченских активистов, похищенном в Грозном после возвращения из Европы. Еще один уроженец Чечни, Амирхан Сулейманов, о котором стало известно в этом мае, был похищен после возвращения из Египта – он там учился.
"Студенты из арабских стран часто становятся целью оперативников, желающих сделать очередной "результат", – комментируют в NIYSO.
О схожем случае рассказал один из источников редакции Кавказ.Реалии. По его словам, несколько месяцев назад уроженец республики, который с семьей жил в Австрии, приехал на родину, занял деньги у знакомой на стройку, но долг не вернул. Когда он снова приехал, та пожаловалась уже своим знакомым – полицейским. Те с готовностью откликнулись и пообещали вернуть долг сами.
В итоге мужчину забрали, заставили подписать контракт с Минобороны, а деньги, положенные за это, отдали его "кредиторше". Самого мужчину отправили на войну в Украину. Через месяц его убили. История на этом не закончилась: бывшая жена погибшего, жительница Ингушетии, с которой у него не был официально расторгнут брак, получила компенсацию за его смерть. А нынешняя семья, оставшаяся в Австрии, "в шоке от происходящего".
Ансар Дишни убежден, что все похищения в Чечне происходят под кураторством сотрудников ФСБ России – что именно они обозначают круг потенциальных "кандидатов". Сам процесс незаконного задержания, по информации NIYSO, чаще всего выглядит так: несколько вооруженных силовиков в гражданской одежде – иногда до пяти человек – приезжают на гражданском автомобиле, заходят во двор или стучатся в дверь квартиры, называют имя и требуют конкретного человека. Обычно обещают, что нужно просто поговорить – во дворе или в машине. Но сразу увозят.
"Бывает и так, что оперативники звонят и требуют, чтобы человек сам явился в отдел – якобы для беседы. Помещения, где удерживают похищенных, не всегда подвалы: это может быть первый или второй этаж отделения полиции, или кабинеты самих оперативников. То есть речь идет не о каких-то тайных лагерях. Чаще всего людей держат прямо в специально выделенных кабинетах здания [МВД]. "Секретные тюрьмы" тоже существуют, но туда доставляют более "значимых" для режима людей, и там они могут находиться гораздо дольше обычного – месяцами", – объясняет Дишни.
В Чечне нарастает недовольство, а в ответ режим все сильнее закручивает гайки
Никакого официального оформления задержания при этом не проводится, никакие процессуальные нормы не соблюдаются. О том, чтобы похищенный мог вызвать адвоката или обратиться в прокуратуру, речи вообще не идет, отмечает он. Формальности появляются лишь тогда, когда оперативник решает довести дело до суда и посадить человека. В таких случаях им приходится готовить документы, фабриковать материалы, подключать подставных "свидетелей".
Выбор, перед которым ставят жертву – отправка на войну или срок по сфабрикованному делу, – тоже фиктивный. Из колонии все равно отправят на фронт, но тогда условия могут быть еще жестче, утверждает представитель NIYSO.
"Фактически это напоминает деятельность преступного картеля: человека похищают и придумывают абсурдную причину – будь то комментарии в интернете, содержимое телефона, внешний вид или круг общения. После этого от его родственников требуют выкуп. Если выкупа нет, угрожают "подбросить обвинение", и тогда человека ждет суровый тюремный срок. А в нынешних условиях, когда Россия ведет войну против Украины, эта угроза доходит до того, что похищенного отправят на фронт [уже из колонии] – в штрафбат, в "одноразовые" штурмовые группы".
Как утверждают в NIYSO, у руководителей отделов полиции в республике есть спущенный от начальства план по числу необходимых "добровольцев" для участия в войне. Эту информацию подтвердили несколько источников редакции Кавказ.Реалии. По их словам, на фронт забирают кого угодно и за что угодно, в том числе за долги по платежам за коммунальные услуги.
Как заявляют активисты, еще одна схема – когда силовики используют девушек: те начинают общение с парнями, а затем заявляют, что они состоят в браке. Тогда молодых людей похищают под предлогом "переписки с замужней".
Помимо "адресных" похищений сотрудники силовых структур в Чечне регулярно проводят рейды на дорогах. Они досматривают автомобили, проверяют и задерживают водителей. Как подсчитал сайт Кавказ.Реалии, с начала года в NIYSO сообщили более чем о 50 таких операциях по всей республике – одну из последних, по их информации, провели 27 августа. В июле активисты показали, как выглядят рейды. Чем обоснованы подобные операции, в МВД по Чечне не объясняют. Официальная статистика утверждает, что в республике самый низкий уровень преступности в России, а еще – что там чаще, чем где-либо еще в стране, люди пропадают без вести.
В отдельных случаях кадыровцы устраивают массовые облавы, сравнимые с зачистками 2000-х. Тогда, как утверждают в NIYSO, силовики заезжают в районы на бронетехнике и прочесывают "буквально каждый дом".
Так было весной и осенью прошлого года. В первом случае причиной стал поджог автомобиля с надписью "Дустум" (это позывной, который раньше использовал Рамзан Кадыров, а сейчас использует его сын Адам). Правозащитники "Мемориала" впоследствии подтвердили сообщения чеченских активистов о похищениях из-за поджога – всего от 80 до 90 человек. Среди них были пожилые люди и женщины, в их числе одна беременная.
В октябре-ноябре массовые "зачистки" провели после нападения на колонну Росгвардии около станицы Петропавловской в пригороде Грозного, когда были убиты двое военных. "Мемориал" вскоре сообщил о сотнях похищенных местных жителях, отметив все те же сложности с получением точных цифр и подробностей: "От родственников задержанных получить информацию не представляется возможным. А если человека освободили, то близкие и вовсе отказываются давать информацию правозащитникам".
Тогда удалось подтвердить личность одного из задержанных – это имеющий инвалидность Ризван Батыров. С тех пор о его судьбе ничего неизвестно. Во время осенней облавы, как отмечали источники "Мемориала", силовики "намечали для себя адреса возможных жертв", а после "начали их отрабатывать – проводить дополнительные обходы".
Похищения и пытки – часть повседневности
С начала 2025 года, по информации NIYSO, незаконным задержаниям в Чечне подверглись сотни людей. Как минимум три человека погибли после пыток в отделах полиции – это Висхан Тазуркаев, Исмаил Мухадиев, Аслан Домбаев.
За прошедшие месяцы активисты несколько раз сообщали о масштабных "зачистках". Одна из них прошла в селе Радужном Грозненского района. Как утверждается, в январе там были похищены "почти все" местные мужчины (всего в населенном пункте живут около двух с половиной тысяч человек) якобы потому, что незадолго до рейда несколько человек успели покинуть село.
В середине февраля, по данным NIYSO, массовые облавы прошли в Ачхой-Мартане – после того, как в местной школе неизвестные подожгли государственные флаги Чечни и России. "Количество похищенных составляет несколько сотен", – заявляли активисты. По их словам, в числе задержанных были дети. Допросы и рейды продолжались несколько дней, а имеющего онкологию охранника школы Мухаммада Далнаева подвергли пыткам.
В конце того же месяца активисты заявили о похищении в Серноводском – по их информации, тогда забрали около 60 человек, причем половину из них составляли девушки. Что с ними произошло потом – неизвестно.
Когда диктатура покачнется, недовольство людей сдетонирует
И до, и после этого тоже неоднократно сообщалось о похищении подростков и девушек. В конце марта, по сведениям NIYSO, "более сотни человек" похитили в грозненском поселке Катаяма, одним из них был 16-летний Заур Альтамиров.
Через несколько дней несовершеннолетний Эскерхан Хумашев напал на сотрудников МВД в Ачхой-Мартане, смертельно ранил одного из них и был убит. Сообщалось, что причиной нападения мог быть личный конфликт. Вскоре, по данным NIYSO, силовики задержали всех родственников подростка в окрестностях, включая детей и пенсионеров; отца силой доставили из Москвы. Тело самого Хумашева привезли на показательный "митинг" к зданию администрации, а родственников принудительно выдворили из Чечни – вместе с членами семей активистов NIYSO, которых Рамзан Кадыров бездоказательно обвинил в причастности к нападению на полицейских.
В июне, как утверждают активисты, около 40 парней в возрасте от 17 до 19 лет были похищены в грозненском поселке Березка. Еще около 10 человек в начале августа, по данным NIYSO, силовики похитили в Урус-Мартане.
В десятках остальных сообщений движения, опубликованных с начала года, говорится о неофициальных задержаниях от одного до нескольких человек. Всего, по консервативным подсчетам, речь идет минимум о 250 похищенных с января по август. Однако с учетом массовых облав, где число жертв не уточнялось, их реальное количество может превышать полторы тысячи.
Чаще всего, заявляют активисты, целью является именно отправка мужчин на войну в Украину. Большинство похищенных зимой-весной, по сведениям NIYSO, зачислили в сформированный в марте полк "Ахмат-Кавказ", который носит неофициальное название "Дустум" – в честь все того же Адама Кадырова.
Еще один намечающийся "тренд" – задержания чеченцев в других регионах России или вернувшихся оттуда. В начале года активисты заявляли о таких случаях на Кубани и в Волгоградской области. Недавно, по данным NIYSO, в Чечне похитили приехавшего из Москвы 26-летнего медика.
Один из источников редакции Кавказ.Реалии рассказал историю своего племянника. Когда за ним пришли кадыровцы, родственники сказали, что он уехал в столицу на заработки. Тогда чеченские силовики отправили запрос своим коллегам в Москву. Те пробили фотографию молодого человека через систему видеонаблюдения, включая торговые центры, и ответили: нигде в городе он замечен не был. Через некоторое время кадыровцы вернулись к семье и стали угрожать задержаниями – в итоге парня забрали в МВД.
"Похищения и пытки в Чечне стали частью повседневности, – комментирует Ансар Дишни. – Ни сотрудники [силовых структур], ни сами жители уже не воспринимают это как нечто из ряда вон выходящее. У каждого был хотя бы один близкий, друг, знакомый или родственник, которого похищали, – или, по крайней мере, каждый слышал о подобных случаях. Мы убеждены, что число похищений будет только расти: и в России, и в Чечне нарастает недовольство, а в ответ режим все сильнее закручивает гайки. Чечня остается оккупированной территорией, где не действуют никакие законы – ни российские, ни местные моральные кодексы. Под контролем ФСБ здесь царят беспредел и тирания".
По словам нашего собеседника-правозащитника, сейчас в Чечне "стадия замирания". Люди застыли, надеясь переждать, пересидеть это время.
"Обида и недовольство никуда не деваются. Они копятся и не забываются. В какой-то момент, когда диктатура покачнется, недовольство людей сдетонирует. Это приведет, скорее всего, к массовым протестам, столкновениям и мести. Когда у власти был Дмитрий Медведев, трон под Кадыровым качался очень сильно, и тогда элита республики собирала чемоданы. Уверен, что при смене политического курса или когда Кадыров впадет в немилость, мы увидим самолеты, забитые местными силовиками и чиновниками, улетающие в сторону Персидского залива", – заключил собеседник.
- В Чечне в условиях ограничения свободы слова соцсети стали пространством противостояния между властями и оппозиционными активистами. В конце прошлого года Минюст России расширил список "иностранных агентов", добавив в него чеченских блогеров Тумсо Абдурахманова, Ислама Белокиева и Хасана Халитова. Несмотря на все попытки республиканского руководства сдержать влияние своих политических противников, они продолжают набирать популярность.
- Уроженцы Чечни, выступающие на международной спортивной арене, зачастую оказываются под влиянием властей республики. Успехи спортсменов, представляющих разные страны, подаются Грозным как свидетельство контроля и поддержки со стороны режима Кадырова. Как спорт становится инструментом пропаганды и зачем чемпионам такое "сотрудничество", разбирался сайт Кавказ.Реалии.
